от Василия III до Николая II – Первая Мировая война (начало)
[512] [513] [514]
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Предисловие... 3 |
сошедшимися в моём существе: в одной из московских командировок уже в ХХI веке вечером навещаю своего двоюродного брата Геннадия Тер-Антоняна. В доброй атмосфере семейной теплоты полились традиционные в таких случаях рассказы о прошлом и новостях, и тут Геннадий поверг меня в шок упоминанием в ходе рассказа об успехах своей дочурки тем, что парту она, Танечка Тер-Антонян, делит с мальчиком по имени Нерсес Багиян. И это-то в десятимиллионной столице Русастана за многие тысячи километров от родовых гнезд этих фамилий в московской прогимназии № 1752 имени Ломоносова Сокольнического района! Этот невероятный случай самым непосредственным образом отражает доброе участие России в обустройстве у себя изгнанников с суровых армянских гор, не раз предоставлявшей кров беженцам за долгую совместную историю этих двух христианских народов.
Повествование получается далеко не по канонам жанра хроники своими частыми обращениями в близкое и совсем далёкое прошлое, с сопоставлением с проблемами конца ХХ века и уж совсем неопределённым проникновением в туман грядущего. Такой разрыв хронологической последовательности оправдывается судьбоносными процессами, происходившими в мире и в России в начале, середине и конце века, которые имели много общих черт. В промежутках между ними и протекала частная жизнь рядового героя страны. Впереди его ждали открытия студенческой молодости, зрелого возраста и поры философской созерцательности. Открытия эти происходили не каждый день, а какими-то взрывами, и каждый раз поражали своим неожиданным величием и красотой. Взрывы эти сопровождались отчеканенной яркой, но плохо понятной школьнику, гоголевской характеристикой Руси-тройки, и где бы это не происходило, там поражённого путника и останавливали то нерукотворные мещерские лесные просторы, то волжское речное раздолье или сибирское таёжное буйство, населённые находящимися в тонкой гармонии с этойприродой людьми. Чем дальше отдалялась во времени последняя Мировая война, тем более жгучий интерес возникал к простым, казалось бы, деталям окружающей повседневной жизни, из которых складывалась цельная картина величия духа простого человека будь-то в необъятной России или в грозных скалах армянских, облепленных жилищами очень уж симпатичных людей. Об этом и пойдёт речь во второй части «Частной хроники ХХ века».
(Продолжение следует)
|
