ОГЛАВЛЕНИЕ:
Предисловие... 3 |
лентяев было много, полный зрительный зал. Так, пропуски занятий становились системой, и я всё больше и больше втягивался во всевозможные мелкие развлечения.
      С таким же скучающим на уроках моим одноклассником Сашкой Маркаровым в урочное время мы предпочитали ходить в тир, расположенный в приморском бульваре, где мы на деньги, отпущенные на школьные завтраки, заказывали по пять дробинок и классно расстреливали мишени. Сашка, правда, по своей азартной и криминальной натуре редко на этом останавливался, убегал домой, где вытаскивал из семейной заначки 25-ти рублёвую купюру, бегом возвращался в тир и, набив полный рот дробью, чтобы, не дай Бог, не закатилась куда-нибудь хотя бы одна дробинка, оставался в тире ещё на битых два часа. К моей чести надо признать, что я ни разу не опускался до таких лихих дел и не потому вовсе, что матушка постоянно красочно обрисовывала наше плачевное денежное состояние, вызывавшее во мне страдания от неотвратимого приближения нашего краха, от которого мы всегда самым непостижимым образом спасались, минуя страшную долговую бездну.       Просто по своей природе я очень ответственно относился к денежному благополучию всей нашей семьи и ни тогда, ни позже, в студенческие годы я не вводил родителей в излишние неожиданные расходы, чего нельзя было сказать о моей сестре, которая во время учёбы в Ленинградской консерватории основательно потрошила денежные сбережения наших родителей. Наш трудовой школьный день бездельников завершался в сквере 26-ти Бакинских комиссаров (Биржевой сквер), где по обводящей мемориал комиссаров аллее была проложена платная трасса для катания на детских двухколёсных велосипедах. Несколько раз я получал глубокие ссадины на коленках и ладонях, падая с машины, пока не научился держать равновесие на движущемся велосипеде. Зато потом, когда был преодолён этот барьер, от охватывавшего чувства свободы движения спирало дух, как от свободного парения над землёй в частых детских снах. Здесь так же, как и в тире, после своих десятиминутных кругов катания, приходилось покидать Сашку, ещё долго продолжавшего кататься, и идти домой.       Баловаться папиросками с одноклассниками начал с девяти лет, покупая в складчину пачку самых дешёвых папирос «Красная звезда», которые за их умеренную толщину назывались гвоздиками, изредка покупали и более благородные папиросы «Норд». Все эти запасы хранились в укромных местах Приморского бульвара, но, строго говоря, баловство это было несерьёзным, больше для того, чтобы почувствовать себя взрослыми, которым на зависть нам позволено было всё. |